Рассказы за чашкой чая…

Грузовик

В последнее время пристрастился я к велосипеду: вес сгоняю, мышцы наращиваю. И возраст подходящий, что называется самое время - 70 лет всего, когда же ещё, если не сейчас.                
Но я не об этом.
Это к слову.                                                                
Вчера к вечеру, по обыкновению кручу педали, приятный лёгкий ветерок обдувает меня,  набрал приличную скорость, мышцы трещат, тормоза визжат... Всё как положено. Справа от меня из ближайшего перекрёстка грузовик выглядывает: весь издёргался, дымит, трясётся от нетерпения. И водитель под стать грузовику - уцепился за руль, желваки играют, глаза бегают. Вот- вот газанет, да светофор медлит, не торопится зеленеть. И ещё я тут: скорость сбросил, нагло мимо проезжаю, так сказать, ландшафтом любуюсь. Проехал, откровенно притормаживая, мимо него и понимаю, что сейчас он рванёт. Я и решил напоследок встряхнуть стариной, не дать себя обогнать, благо до дому километр, от силы полтора осталось.  И как только освободил перекрёсток, приналёг на педали. Слышу, он выехал на трассу и по газам. Я – на педали, он – на газ, я – на педали, он – на газ. Велосипед несётся, только держись: и до дому недалеко и грузовик, вроде как, отстает - звук мотора слабеет. Решил: у дома резко остановлюсь, водителю в глаза посмотрю, и так ехидно посмеиваться стану. 50 метров до дому осталось, 20, 10, 5 метров, стоп.                                            
Разворачиваюсь, а грузовика-то нет... Он, зараза, в обратную сторону поехал. Крохотной букашкой чернеет у са-а-амого горизонта.

Если уходишь - чего аплодируешь

Как-то оказался я на концерте Академического оркестра имени Николая Осипова. Нужно отметить,  первое же произведение вызвало бурные овации.                                                                       
Но смотрю, из первых рядов поднялся мужчина и, рассеяно окинув взглядом зал, направился к выходу. Он шел вдоль рядов, мимо восторженных участников концерта и, высоко подняв руки над собой, при этом ухмыляясь, аплодировал. Подойдя к двери, тотчас же скрылся за нею.                                                                      
Я смотрел ему вслед и думал : если уходишь - чего аплодируешь, а если аплодируешь – зачем уходишь?

Улица Крейдяна

В один из первых дней пребывания в Украине, в городе Ровно, я въехал на улицу, которая называлась «Улица Крейдяна»                                                                                                            - Вот тебе на ! - Удивился я: « Кто такой этот Крейдян, ни разу не слышал. В Армении герой с таким именем точно неизвестен. Может быть он в Украине чем-то прославился. В Гражданской войне участвовал или в Отечественной, партизанил в местных лесах? А то и передовик какой-то, типа Стаханова.                              
В любом случае приятно, соотечественник все-таки. И тем не менее «Крейдян», ни разу не слышал». С месяц пребывал в смятении. Нет, нет да и возвращался к этой загадочной фамилии, пытаясь определится, как же все таки выяснить, чем прославился и заслужил такой чести быть увековеченным в названии улицы  господин, скорее всего товарищ Крейдян.                                                                             
И случай представился. Проезжал я по той же улице в поисках  N..-го учреждения. И чтобы убедится в правильности поиска обратился к отдыхающей на скамейке у деревянной неказистой избы глубокой старушке. А заодно  поинтересовался, кто такой этот Крейдян? И надо отметь, старушка своим ответом ужасно огорчила меня:                                                    - Крейдян, если с украинского на русский перевести то улица Меловая получится, сынок

Письмо от одноклассницы.

Написала мне письмо моя одноклассница Арутюнова Елизавета. Я запомнился ей постоянно лохматым с большими глазами. Проснулось во мне мое прошлое, мои школьные годы. Вспомнились одноклассники, из которых многих уже нет в живых. Как и положено в таких случаях - взгрустнулось…                           

Родительский дом находился рядом со школой. Эти два строения разделял огороженный сеткой школьный то ли парк, то ли сад,  до сих пор понятия не имею: не ухоженная территория с не плодовыми деревьями. На школьной стене висел звонок огромных размеров. С первым звонком дежурные открывали двери школы, после третьего звонка в классы заходили учителя. Звонок разносился по всему кварталу, пронизывал наш  дом, гремел и в моей спальне тоже, это давало мне возможность нежиться в постели вплоть… до  первого звонка. Услышав “приятную мелодию” , от которой дрожали стекла наших окон, я вскакивал на ноги. А там уже по отработанной - котлету в рот, портфель в руки и, сиганув через забор, мчался по саду/парку и врывался в класс либо перед учителем, либо сразу вслед за ним, под общий хохот класса. По этой причине и, от страха быть наказанным, мои глаза,  за десять лет учебы, стали большими пребольшими. И не до хорошо уложенной прически мне было.  Какая прическа, если правый ботинок с утра не  всякий раз сходу найдешь.  Это Марат с кучерявым Кареном могли себе позволить прилизанными в школу являться, они далеко жили. Времени больше оставалось и перед зеркалом повертеться, на себя полюбоваться и, по-пионерски,  смело глядя в будущее, под бравую песенку  “Орленок, орленок…”  в школу маршировать. Отсюда и  глаза у них маленькие-премаленькие,  а у меня большие-пребольшие.                                                                                                     

Карпаты

Милиция -  это милые лица, что ли?

На совещании руководителей армянских общин в Украине, после полуторачасовых жарких дебатов на тему, как не прилагая особых усилий проецировать себя в глазах армянской общественности активными радетелями национальной культуры, страсти поутихли. И, желая окончательно разрядить обстановку, голова львовской общины Айрапетян неожиданно озадачил всех  вопросом.                                                                         
- А вы знаете, - сказал он, что слово «Карпаты» имеет армянские корни ?                                  Все с интересом притихли в ожидании объяснения. Айрапетян, польщённый вниманием собравшихся, продолжил:                             
- «Кар» по армянски будет «камень». Верно? А «Пат» на армянском означает «Стена». Все логично «Кар Пат» — каменная стена. Послышались реплики:                                           
А ведь точно говорит !                                                              
-Удивительно.                                                                                              
- Потрясающе!                                                                                              
А Айрапетян, продолжая изумлять публику добавил: «У меня есть средневековая византийская энциклопедия на греческом языке. Это оттуда».                                                                               
Тут я вмешался.                                                                                                   
- Кстати, слово «Император» тоже имеет армянские корни.               
И еще сильнее озадачил своих коллег по общественной нагрузке, в том числе и Айрапетяна, но чтобы не нарваться на грубость не стал тянуть резину.                                        
- Вот, пожалуйста, «Им» переводится как «Мой» ,«Пер» или «Бер» - на армянском «Принеси», «Атор» это «Стул». «Им бер атор», принеси мой стул, типа  «Главный стул», в смысле «Трон».                                                                                                
Коллеги с пониманием, сделав умное лицо, посмотрели на меня, а один из них осторожно спросил.                                                           
- А ты где это вычитал ?                                                                            
- Да вот только что придумал, - расхохотавшись, ответил я.

Из воспоминаний. Ашот Асатрян

Это случилось может быть в 85-86 годах, теперь уже прошлого столетия. Оказался я, спустя двадцать с лишним лет, на родине, в небольшом поселке названом в честь «всесоюзного старосты» Калинина, приехал на похороны дальнего родственника. И решил перед отъездом встретиться с кем-нибудь из одноклассников. Поездил по улицам, налево-направо, взад и вперед. Вглядывался в лица прохожих, в надежде кого-либо из своего прошлого встретить, но нет, ни одного знакомого лица.           И вдруг как озарило, вспомнил, где находится дом одноклассника Ашота Асатряна, подъехал, вышла пожилая женщина, очевидно мать, и сообщила, что ни чем помочь не может, так как не знает, где сейчас находится Ашот.               
Мобильных телефонов в то время еще и в помине не было, и я попросил передать, что вот мол, приезжал одноклассник, хотел встретиться с ним. Я не назвал себя, какая разница, подумал я, зачем напрягать эту женщину, все равно забудет. Сделав по поселку еще пару безрезультатных кругов, направился в Ереван. Но у Белой Гали (мои земляки должны помнить, так называли скульптуру женщины-колхозницы на краю Калинино) меня догнал на новенькой "Ниве" взбудораженный предстоящей встречей Ашот.                                                                              
Первое, что он сказал, не давая мне опомниться:                                 
- Ваагн, я сразу понял, что это ты!                                                     
Понятно обнялись, перебросились парой слов, и я хотел было попрощаться, а он ни в какую, заупрямился.                                        
- Едем обратно, сегодня остаешься в Калинино, а я вечером соберу всех наших одноклассников в каком-нибудь ресторане.             
Я ему ответил, мол, только что со стола, если я сейчас чего и хочу, то это только мацони,(кисломолочный продукт, вроде йогурта) наше калининское я бы попробовал.                          Он мне:                                                                                                     
- Будет на столе мацони, обещаю, поехали обратно!

После небольших препирательств, когда я понял, что с Ашотом спорить бесполезно мы развернули машины. Вечером он собрал всех наших, я помню, там были Саак, Валера, Эдик, царство ему небесное и еще… человек десять.                                                         
А на столе дымящиеся ароматные шашлыки, закуска, деликатесы, спиртное в достаточном количестве, и в центре стола на небольшом возвышении литровая, ослепляющая своей белизной, как огромный бриллиант, банка мацони.                        
Ашот показал рукой на эту банку и сказал, - Ваагн, видишь, я сдержал свое слово.

Удивительная встреча

Этот случай произошел в Москве, в 1993-94 годах. Ехал я, примерно в четвертом, пятом часу вечера , в районе Таганской площади. Вижу, прямо на проезжей части лежит, немалых размеров, вроде как булыжник. Пригляделся, а это кусок бетона. Очевидно, перевозили строительный мусор и из грузовика этот обломок выпал на мостовую. Часа через два, когда стемнеет, обязательно произойдёт авария и вполне возможно со смертельным исходом, подумал я и притормозил, стал искать возможность припарковаться. Включил аварийку и между несущимися машинами направился к булыжнику. Заметил, как на противоположной стороне прямо у булыжника остановилась машина, и водитель, также включив аварийку, направился к нему. Тот находился ближе меня, поэтому раньше подошел, но я продолжил идти, решив подшутить, мол, я первый заметил этот камень, это несправедливо, и при необходимости помочь ему. Когда я приблизился, то почувствовал, что этот мужчина мне знаком, его силуэт мне показался до боли родным и близким. Мужчина заметил меня и обернулся в мою сторону. Сердце моё ёкнуло, это был… мой сосед по улице Абовяна из далёкого армянского поселка Калинино (Ныне город Ташир) Георгий Серопян. Одноклассники его любовно Гевушем звали. Он узнал меня и растерялся, наверное, стал соображать, как объяснить, что он делает с камнем в руках посередине московской улицы. Нет слов, удивительная встреча, я переволновался, тем более, что Гевуш был кумиром моих школьных лет. Он всегда путал моё имя, с именем моего двоюродного брата, тоже нашим соседом.                                                                                                   
- Гевуш, я рад вас видеть, - с трудом сдерживая эмоции, сказал я.
- Миша?   
- Нет, это его брат, двоюродный.                                                      
Гевуш разулыбался, понял ошибку, опустил камень за бордюром. Постояли ещё некоторое время, не зная, с чего начать разговор. Нам, действительно, не о чем было говорить. Сказалась разница в возрасте, если не ошибаюсь, лет 5-6, то есть когда он был в десятом классе, я учился в четвёртом или в пятом, (какие могли бы быть у нас общие интересы?) Ещё и разрыв во времени, почти в тридцать лет…                                              
В памяти сохранился лишь один случай. Старшеклассники организовали в школе музыкальный вечер, то ли к 8 марта, то ли к 23 февраля, не помню. А в те годы на подобных вечеринках было принято писать записки друг другу. Как правило, писали ребята, иногда отвечали и девушки. Меня попросили на том вечере "поработать" почтальоном. Я со всей серьёзностью отнёсся к этому поручению. Переоделся во всё чистое, ещё и галстук (пионерский) нацепил. И на вечере оказался в центре внимания всех старшеклассников: как только мне передавалась записка, я отчаянно вертелся между танцующими, отыскивая нужного адресата. Так вот, записки моего кумира, Гевуша, я передавал в первую очередь. Стоило только ему взглянуть на меня, я тут же мчался к нему. А другие ребята терпеливо дожидались, пока я освобожусь.                                                                 
В тот, московский день, стоя у кромки тротуара, на Таганской площади, мы с Гевушем, переминаясь с ноги на ногу, постояли ещё пару минут, пожелали друг другу удачи и разъехались.

Корю себя за то, что не попросил номер телефона. Хотя, действительно, кроме улицы Абовяна нас ничего не связывало, а она осталась в далёком прошлом, и вряд ли кто помнит музыкальный вечер, записки и почтальона в пионерском галстуке.

Я очень хочу, чтобы Гевуш прочитал этот рассказ и вспомнил нашу встречу на московской улице у Таганки, тот булыжник на мостовой, который я никогда не забуду.

Ида Гургеновна

На дверях служебного  автобуса  Армянского центра народного творчества  водитель повесил надпись на армянском языке               
«Дверью не хлопать, закрывается  легко».                                              
Но лишь  одна Ида Гургеновна осторожно закрывала за собой дверь.                                                                                                       
Она была русскоязычной и по-армянски читать не умела.

Армен и Ашот

Моя двоюродная сестра, Светлана, вышла замуж за одного из братьев-близнецов, к слову, известных музыкантов. Они были удивительно похожи друг на друга. А  если к этому еще добавить  их стремление одинаково одеваться, то сходство получалось потрясающим. Одним словом, как две капли воды.  Друзья, знакомые, соседи и все окружающие их часто путали, попадали в неловкое положение, обращаясь не по адресу, но это нисколько не смущало Армена и Ашота, так звали братьев-близнецов.                                                                        
Однажды, во время застолья, мой зять, Ашот, искоса посматривая на брата, желая нас позабавить, рассказал о подобном случае.                                                                                                                                                                                                                             
-Но от этого можно легко избавится, - воскликнул я.                                                                      Оба брата с недоверием  и интересом посмотрели на меня. На их лицах можно было прочесть еще  и изумление - мы, сорок с лишним лет, не знаем как поступать в подобных  случаях, а ты тут же  с советом лезешь.                                                                                   

- Все очень просто, - повторил я: « Нужно при знакомстве, к своему имени всегда  добавлять одну фразу.  «Если встретишь меня в городе, а я не поздороваюсь с тобой и мимо пройду, то знай, это не я, а брат мой, близнец. И не обижайся на меня».

Бывает же такое

Заядлый коллекционер дядя Гурген, стоя на балконе десятого этажа, вертел в руках серебряную монету, рассматривал ее с обеих сторон, но нечаянно монета выпала из рук. Паникуя он бросился вниз за нею. Не дожидаясь лифта, широко размахивая руками, он поспешил по ступенькам и, когда выбежал во двор, монетка стукнула ему по голове. Упал, потерял сознание, очнулся, монеты нет, один шрам на голове.                                       
Мимо проходил знакомый участковый, он тут же, не мешкая, достал из своего планшета блокнот, сделал соответствующую запись. И наметил, начать, расследование по горячим следам, в начале следующего квартала.                                                                
А заядлый коллекционер дядя Гурген засомневался было, поднявшись на лифте в свою квартиру, пересчитал монеты, нет, одной не хватает. Да и шишка на голове болит, зараза

Тетя Гулгаз

Моя тетя  Гулгаз работала в небольшой деревушке Саратовка буфетчицей. И я  (мне было в то время лет 8 -10 ) частенько забегал к ней. В тот день я тоже  оказался у нее. Помню как  к вечеру в буфет шумно ввалились шестеро рабочих и с шутками да  прибаутками попросили налить по сто грамм водки. Тетя Гулгаз распечатала бутылку достала особую мензурку с делениями и принялась разливать напиток. Сначала в мензурку,  до определенного уровня, затем -  переливала в стаканы. Делала она это не торопясь, я бы даже сказал скрупулезно:  чтобы и не перелить через метку и, конечно же, ни коем случае не недолить, подчеркивая этим самым свое доброе отношение и к своему труду и к односельчанам. Когда она закончила разливать, один из рабочих взял в руки пустую бутылку и с удивлением произнес:                                                                                                    - Гулгаз, как ты умудрилась из одной пол-литровой бутылки шестерым по сто грамм разлить?                                                             
Все дружно рассмеялись. Рассмеялась и тетя Гулгаз. Откупорила еще одну бутылку и плеснула в каждый стакан уже на глаз. Мензурка не понадобилась.

Клюква  

Я на рынке покупаю квашенную капусту, а рядом пожилая дама стоит в очереди за клюквой. Расплачиваясь, она вдруг призадумалась, посмотрела на оставшуюся клюкву в ведре продавца и сказала:                                                                                                                                    - Я, пожалуй, еще один килограмм возьму.                                                                                          - Как так, - возмутился следующий товарищ в розовой кепке. И голосом гаишника на оживленном перекрёстке сделал безапелляционное заявление, - Вы уже расплатились, хотите еще, встаньте в очередь!                                                                                                              Но увидев, что его огни и молнии в глазах и грозное заявление не произвели никакого впечатления, принялся уговаривать, - Так тоже нельзя. Вы попросили килограмм, вам взвесили, вы расплатились…                                                                                                   
- Я не понимаю, почему вы возмущаетесь, - наконец подала голос дама, -я не думала, что килограмм это будет так мало. А вот теперь прикинула...                                                                 - Извините, раньше надо было определять да прикидывать. Вот я, например, дома списочек приготовил, подробный, И теперь у меня не возникает таких недоразумений. Он разворачивает аккуратно сложенный лист бумаги и показывает даме.                                        Та пробегает глазами по списку:                                                                                                       
- Но здесь не указана клюква.                                                                                          
- Как не указана… ах да, жена уже вдогонку попросила купить.                                                      - Чего же я вам должна на слово верить,- повысила голос она, всё более раздражаясь, - нет, нет, уважаемый, раз в списке нет клюквы, так вы вообще не имеете права эту клюкву покупать. Отойдите в сторону!  И обернулась к продавцу:                                                                - Взвесьте мне весь остаток.                                                                   
Мужчина в бардовой кепке бросил бессильный взгляд на экстравагантную даму и, понуро опустив голову, вышел из очереди.

Хорошее предчувствие

Мой друг, Владимир Цукерман хотел жениться. Подругу он искал долго и настойчиво. Он не обращал внимания на многое: на красоту, на ум, тем более, что умнее себя  вряд бы мог отыскать, на другие достоинства. Ему хотелось  лишь одного -  иметь рядом с собой чистоплотную, аккуратную супругу.               

С этой целью он, приводя намеченную кандидатуру в дом, якобы случайно, разбрасывал свои вещи и отлучался на время.               

Та, которая начала бы убираться, стала бы спутницей его жизни.

Но каждый раз он, возвращался в дом и, понурив голову, начинал приводить в порядок квартиру, рассовывать вещи по  местам. Это продолжалось бесконечно долго. И вот однажды, когда он оставил очередную даму среди разбросанных тряпок и, вернувшись, осторожно заглянул в полуоткрытую дверь, его сердце затрепетало. Хорошее предчувствие потребовало немедленно ворваться в квартиру и пасть к ногам своей избранницы.               

Все вещи с пола были убраны! Да! да! да!  Свершилось долгожданное!  На полу не оказалось разбросанных вещей.               

Но оглядевшись он не увидел своей одежды не только на полу:  ее не было ни в гардеробе, ни в прихожей на вешалке. Куда-то запропастились серебрянные столовые приборы, золотое кольцо с изумрудом и еще несколько дорогостоящих предметов.               

И самой, без пяти минут, спутницы жизни, увы,  не оказалось дома. Она ушла по-английски, не простившись.

С тех пор поиски спутницы жизни были прекращены. Так спокойнее.

Расчетливая хозяйка

Да, да, моя жена  очень расчетливая хозяйка, этого у нее не отнять. Таких еще поискать надо.               

Вот, к примеру, дай ей тысячу баксов и пошли в хлебо-булочный магазин: надолго она там  не  задержится, нет, но выйдет без единой копейки. А потом станет размышлять, куда деть...  две тонны хлеба.               

Понятно часть  буханок, у которых сроки вот- вот  на подходе,она благоразумно сплавит в мусорный ящик. На доступно-крестянском языке объяснит,  угрожающе размахивая при этом  указательным пальцем перед моим носом, что плесень, образующаяся  на хлебе, вредна для здоровья. И, хотя она любит повторять, что не любит повторять, но  все же, учитывая  возможности моих  извилин,повторит это еще пару раз. Остальную часть хлеба начнет сушить, солить, мочить, мариновать. Не забудет и в морозилку загрузить.               

Соседям предложит: по лестничной клетке всех обойдет; поднимется к тем, которые над нами, чтобы не особо шумели во время нередких застолий; спустится к тем, кто под нами, чтобы не особо  жаловались, когда мы их  в  очередной раз  заливать начнем.               

На первом этаже во все двери постучит, что-бы было где сапки и ведра с дачи  оставлять, когда лифт не работает. Быстренько в соседний подъезд сбегает к  нашему  электрику  и в соседний дом  - к сантехнику.               

А на мою попытку выразить непонимание, возмутится:               

– Как ты можешь такое говорить ? Ведь  Мария Николаевна  так  внимательна к нам:  первой и поздоровается и, между прочим, никогда не забудет  о тебе спросить,  твоими делами поинтересоваться.               

Затем, с  укоризной  глядя на  меня, начнет качать головой да причитать:               

– Как я могла за такого сухаря  замуж выйти, ума не приложу?               

А  когда наконец останется последняя  буханка, она обязательно обратит на это мое внимание:               

– Видишь, как я удачно весь хлеб  распределила, какая я расчётливая у тебя !

Грамота

Встретились два моих бывших одноклассника. Один - в фетровой шляпе, на носу очки в золотой оправе, в руках портфель из крокодильей кожи. Второй - в рабочей спецовке, в руках разводной ключ, на плече моток проволоки.

Тот, который с разводным ключом и с проволокой на плече, с сожалением осмотрел одноклассника с ног до головы и спросил:               

-  На бирже труда в очереди стоишь или все там же, в школе, нервы треплешь?

-  Да нет, я лет пять как в научно-исследовательском институте "Энергия". А с февраля  - директором. У бывшего проблемы с сердцем, так он сам на пенсию попросился. Одним словом мне доверили. Тружусь. А у тебя как?

-  Я там же, на металлургическом, на каре. Пустые бочки гоняю, палеты перевожу, одна нервотрепка. Только теперь в шестом цехе... Ребята хорошие, в передовиках ходим. Кстати, недавно в профком вызывали - грамоту дали. 

-  О! Я рад за тебя, - обрадовался директор  и, сокрушаясь, добавил:               

- А я вот безграмотным все хожу, ни одной грамоты не имею.

Друг, или ни те брюки одел.

- Слушай, как ты мне вчера был нужен. Ну, надо же. Выпал ты у меня из поля зрения. Понимаешь. Как я не сообразил к тебе обратиться.

- Что, что же случилось?

- Еще спрашиваешь. Вот скажи, если бы я вчера  попросил у тебя  миллион долларов ты дал бы мне их, ну на время?

- Конечно, дал бы, какие вопросы. Мы друг друга ого-го, сколько лет знаем.

- Да, вот так я лопохнулся. Теперь чего уж роптать. Сам виноват. А если мне понадобится этот миллион через год, могу на тебя рассчитывать.

- Ну, конечно же, уважаемый. Если мы не будем помогать друг другу, то чего тогда мы стоим. Грош цена. В конце концов, мы с тобой столько пережили, да выкарабкались. Вспоминать тошно, а забывать не хочется.

- Дай-ка я тебя обниму, ты настоящий друг.

- Брата обнять одно удовольствие.

- А пока, небольшая просьба, до завтра ты можешь мне один рубль одолжить.

- Ты знаешь, как раз в данный момент... ну ни те брюки одел,  ни копейки нет, извини

Увы...

 

Звонок по телефону.               

- Это - Вася, я только что вам стол починил.               

- Да, слушаю.               

- Я у вас стамеску забыл, она за дверью осталась. Чтобы мне не возвращаться  не могли бы вы ее к автобусной остановке принести.               

- Я тебя понимаю, Вася, но в этом случае придется возвращаться мне.

- Действительно, я как-то сразу и не сообразил. Ну, хорошо я сейчас подойду, но у вас лифт не работает и  чтобы на седьмой этаж не подниматься, спустите  ее на первый.               

-  Но тогда мне придется на седьмой этаж подниматься.               

- Какой вы, Исаак Абрамович, право,  не хотите в мое положение войти.               

- Вася, прежде чем мне звонить, подумал бы о том, что тебе 17, а мне уже  за  70.               

- Причем здесь это? Только не обижайтесь, не зря вас…   люди не любят.               

Договориться по-хорошему с вами никак нельзя.

 

Один час, это сколько минут ?

Покупаю абонемент  в солярий. Оплата поминутная.               

- Мне на один час, - обращаюсь к девушке за кассой. У нее в руках детектив:  на обложке супер-дива  с  револьвером,  времен покорения индейских племен, и обагренный кровью обоюдоострый нож.  Я  оторвал кассиршу от  книги  очевидно  в самый разгар  совершаемого злостного преступления, так как она  растерянно посмотрела на меня, отложила чтение  и, пытаясь вернуться к действительности, спросила:               

- А это сколько минут?               

Рядом сидела старушка, очевидно уборщица. Услышав это, она оставила вязание  шерстяного носка, сердито взглянула на девушку и, не церемонясь, буркнула:               

-  Шестьдесят минут, вот сколько. Ну, бляха муха, зла не хватает.               

Не встать на защиту девушки-кассирши, любительницы острых приключений в толстых засаленных книжках, как истинный джентльмен, я не мог. Я поправил старушку:               

- Это в том случае, если часы не спешат.               

- Ну да, конечно, если не спешат, - поспешно согласилась она.

Неудачный день

               

- Добрый вечер.

- Добрый вечер, сосед, как день-то сложился, все ОК?

- Ну, как сказать... Днем, вот, на проспекте, у перекрестка - только подошел, как загорелся красный свет.

- Да ну!  И прям перед тобой? – Я ахнул от удивления.

-Ну да, только подошел и ...

- Ну и ты побежал?..

- Куда там, такая прорва машин хлынула. Против лома нет приема, пришлось ждать.

- Ну, не огорчайся, бывает, – похлопал я по плечу соседа.

- Да  у меня по жизни всегда так, - махнул он рукой.

- Хозяйка-то знает?- поинтересовался я.

- Вот иду рассказывать.

 

Я скоро помру

Яков Яковлевич, известный на нашей улице пьяница,  подошел как то ко мне и с грустью вымолвил:               

- Слушай, Самсоныч, я скоро помру               

- С чего это? - растерялся я.               

- Да вот  вчера поздно вечером пришел  домой,- стал пояснять он, - слегка выпивши  был -  дружбана своего встретил, однокашника, сам понимаешь.   А тут, как назло, теща притащилась.               

Гляжу -  они с женой на меня как-то странно смотрят и о чем-то  шепчутся. Ну, думаю, сейчас начнется. Каждый раз такую бучу жена устраивает, хоть домой не возвращайся. Пару раз у Федьки ночевал. Но мало мне было того унижения, что жена смолчала,  ничего не сказала, так еще и теща  добавила ...  Сочувственно глянула на меня и спрашивает:               

«Есть хочешь?»  Представляешь ? Ну, ты понимаешь меня ? Мне-то каково !?

---------    

И действительно  через три месяца Якова Яковлевича похоронили.               

Ему едва исполнилось 42.  На мой вопрос,  отчего он умер,  врач  вздохнул и ответил:               

- От старости, от чего же еще.

О смерти

Как ни странно, но, абстрагируясь от личности умершего, смерть случайную, преждевременную мы переносим легче, чем смерть по старости.

Когда  человек умирает  от несчастного случая, мы скорбим и сожалеем  о том, что нашему знакомому не повезло.

(Заболел, кирпич на голову свалился и т.д.)  Но  надеемся,  что подобное с нами не произойдет, либо молимся,  чтобы «сия чаша нас миновала».

Когда же умирает человек в преклонном возрасте мы, особенно те, кому за шестьдесят, осознаем что рано или поздно

и наш черед наступит. И не известно по ком мы больше в таком случае горюем: по усопшему  или по нашему прошлому, которое, увы, уже никогда не вернешь.

 

О пользе закуски

Моя мать, Роза Хачатуровна, никогда в жизни не употребляла спиртного:  ни пива, ни вина, ни тем более крепких напитков.   

Как-то заболело у нее горло и пришлось наложить компресс. В доме оказался только спирт.

Вот им и воспользовались.               

Произошло неожиданное. От поднимающихся паров у мамы закружилась голова.

Всем стало ясно, что она находится в состоянии легкого опьянения.

Мой младший брат, прежде не отличавшийся остроумием, на этот  раз блеснул:               

Мам, - сказал он, - ну кто же делает компресс,  не  закусывая.

 

Моя биография

 

Мне говорили: «Ты  хороший работник, грамотный, инициативный.

И твое усердие мы замечаем, приветствуем, так сказать.               

Но, видишь ли,-  не член партии. Обожди.»

*

Мне говорили: «Ты хороший работник, грамотный, инициативный.

Да, член партии, и в работе себя не щадишь. Молодец ! Но партийного стажа маловато, увы. Так что ты, вот-вот уже, на подходе. И твое время настанет, обожди немного. Но...  ( грозили пальцем) продолжай работать в том же духе. Не расслабляйся!»

*                                                                                                                                        
А потом мне сказали: «Да, ты хороший работник, грамотный, инициативный.

Еще добавим, опытный, что не маловажно.               

Член партии и партийного стажа достаточно. Вон сколько лет уже ты с нами, 

идейными коммунистами. Ого-го-го !

Но, увы, возраст!  Поздновато.»

Зарплата

Родственница рассказала мне, как наш  двоюродный брат Магакян Рубен ответил на вопрос, сколько он получает.

Рубен в то время учился в аспирантуре:

- 300 рублей, - заносчиво сообщил он.

Собеседник удивился, - как, ведь в аспирантуре 100 рублей платят.

- Да, - ничуть не смутился Рубен, и стал пояснять

- 100 рублей получаю в аспирантуре,

100 рублей родители присылают

и 100 рублей в долг беру.

Естественно посмеялись.

Я решил записать этот остроумный ответ. И спустя годы напомнил о нем Рубену.

- Как, это я сказал ?  - удивился Рубен

 

После одиннадцати.

Время торговли алкогольными напитками крепостью 30° и выше ограничить промежутком с 11 до 19 часов.

Постановление  ЦК КПСС № 361 от 16 мая 1972 года               

«О мерах по усилению борьбы против пьянства и алкоголизма».

---

Владивосток. Я в командировке. Чтобы скоротать время  брожу по универмагу.

Замечаю - у парфюмерного отдела  двое мужчин в рабочей одежде спорят с продавщицей.

- Ты чего, Мань, прикинь, это ж тебе не вино-водочный отдел?! - возмущается  первый.

- Только после одиннадцати, -  категорически заявляет пышнотелая с бородавками на носу Маня.

Она сердито вышагивает вдоль прилавка, стараясь не смотреть

на владельцев, заляпанных цементным раствором и различными красками, рабочих спецовок.

- Мань, ты нарушаешь закон, мать твою, -  вскипает второй. – Где это видано,

чтобы  «Шипр» после одиннадцати выдавали?!

- Здесь я тебе закон. Газеты читать надо ! - Бьет себе в грудь Маня. - А начнешь буянить - стрелки часов остановлю,

и сто лет будет без пяти одиннадцать, - уже визжит она.  -  Не дождешься тода ни «Шипра», ни лосьонов вооще никаких. Лучше мне душу не береди !

 

О русском языке.

- Вот смотри, - обратилась ко мне моя однокурсница, Лена Куманева:                     - К человеку, о котором  мы имеем высокое мнение, используем слово               

«Глубокоуважаемый».

По-моему, здесь  какая-то неувязка, необходимо  внести коррективы.

Давайте разложим по полочкам:  если мы имеем о данном человеке  высокое мнение,          

значит  и обращаться должны «Высокоуважаемый».               

Так ведь ?               

А если же мы обращаемся к нему  «Глубокоуважаемый», значит и               

мнение о нем  должны иметь глубокое.

По-моему так.

 

О коммунизме.

-Признаться, строителей коммунизма всего-то двое, я  и Владимир Ильич,  - сокрушался мой знакомый электрик Сидорыч из нашего ЖЕКа.               

-Ильич-то ведь что сказал, - пояснял он: «Коммунизм - это Советская власть плюс электрификация всей страны».  Объявил, стало быть, Ильич об этом на Учредительном собрании, создал он, значит, Советскую власть и тут же помер. А я один остался, - разводил  Сидорыч руками, - и так уж выходит, теперь до гроба электрифицировать  должен.

 

И опять о коммунизме.

               (Напоминаю двоечникам основной лозунг

                коммунизма  «От каждого по способностям, 

                каждому по потребностям»)

Рядом с портретом Карла Маркса и Владимира Ленина я поместил бы портрет Романа Абрамовича. 

Предвижу  недоуменный вопрос обывателя:

-  Это еще зачем ?

- А  затем, -  отвечу я ему язвительно, и поясню:

- Карл Маркс доказывал, что коммунизм возможен сразу в нескольких странах.

Владимир Ленин сузил масштабы доказывая, что коммунизм возможен и в отдельно взятой стране.

А Роман Абрамович, их верный ученик и сообщник, пошел еще дальше. Он сузил границы, охваченной коммунистическим образом жизни  территории, то есть территории на которой все живут по коммунистическому принципу «каждому по потребностям»,  до отдельно взятой...  семьи.

***

Попробуйте возразить.

 

Красный свет, дороги нет!

Вообще-то мне на ту сторону улицы надо было перейти. Учреждение, куда я шел, на той стороне находится,  но еще 5-6 кварталов пути, так что, решил, двигаться по прямой, пока у очередного перехода не загорится зеленый свет, чтобы, не останавливаясь, сразу повернуть направо. И тогда по зебре, словно на белом коне! Мол, так и положено! Все двери и светофоры передо мной расшаркиваться должны! А как же: я ведь иду! Не сбавляя темпа, даже не притормаживая, пересеку улицу: так и быть должно, и никак иначе!

Но, как ни подхожу к перекрестку - светофор красный, хоть тресни. Издалека вижу на предпоследнем перекрестке красный свет горит: соображаю - пока подойду зеленый загорится, и тогда я, не сбавляя темпа, как на белом коне, тут же развернусь, мол, так и положено: посторонись, мелкотня!

Но подошел, а на светофоре тот же красный. Жду, с ноги на ногу переминаюсь. Вот невезуха: светофор словно испортился. И терпение мое уже на исходе, и куча народа с обеих сторон, как и я, злобно на светофор поглядывают: дай волю, раздерут это трехглазое чудовище.

Наконец-то, вдоволь, поиздевавшись над мирными людьми, светофор позволил зеленому загореться.

Но что я вижу!? С противоположной стороны один тип, заморыш какой-то, ни минуты на переходе не стоял, а теперь не останавливаясь, не сбавляя темпа, не дожидаясь, сразу повернул налево, и потопал по зебре, этакий халявщик. Словно на белом коне, как будто так и положено, пересекает улицу. Обидно стало, такая злость проснулась: мы тут столько стояли, ждали а он… Думаю: сейчас, как только с ним сравняюсь, остановлю - и по морде наглой, или пару слов крепких…  Пока я раздумывал как поступить,  этот тип не обращая на меня ни малейшего внимания, вообще не замечая никого вокруг, уже по противоположному тротуару хиляет. Посмотрел я ему вслед, покачал головой и подумал: «Везет же таким вот гадам». Сплюнул от досады и пошел дальше.

Но, подхожу к следующему светофору - тут же передо мной, как по заказу, зеленый свет загорается, и я, не сбавляя темпа, не дожидаясь, ступаю на зебру. Словно на белом коне, мол, так и положено, так и должно быть и никак иначе! Не то что, не ожидая, даже не притормаживая: эдак гордо пересекаю улицу. Сторонись, я иду!