Надо ли представлять нашему читателю писателя Эрнеста Хемингуэя – лауреата Нобелевской премии, одного из самых эпатажных литераторов современности? Думаю нет. Но и речь пойдёт вовсе не о нём, а о его тёще, матери второй жены, Паулины Пфайфер.
Богатое семейство Паулины, несмотря на всемирную известность зятя, недолюбливало его, тем более после развода, и надо отметить, скандального. Мать Паулины, миссис Софи злорадствовала по любому поводу и, в присутствии сыновей Патрика и Грегори, шестнадцати и тринадцати лет, позволяла себе нелицеприятные высказывания в адрес бывшего зятя, что, понятно, не нравилось детям, которые боготворили своего отца и, по этой причине, недолюбливали бабушку. Особенно негодовал младший Грегори. И когда бабушка окончательно допекла внука своими оскорбительными шутками, всячески обзывая и охаивая Эрнеста, Грегори решил насолить ей и постоять за своего именитого отца. Будучи осведомленным о её коронной теме: судачить о собственном здоровье с каждым встречным-поперечным, он решил этим и воспользоваться. Улучив момент, когда мать ушла на заседание благотворительного комитета, Грегори подкараулил бабушку у церкви святого Патрика. Поприветствовал её, высказал сожаление, что, в последнее время, она редко бывает у них. Затем похвастался своей новой коллекцией значков и пригласил в гости, пообещав ей показать последние приобретения. Надо сказать, что миссис Софи удивило такое, неожиданное внимание со стороны строптивого внука, она расплылась в улыбке от счастья. Ей давно хотелось укрепить отношения с внуком, ну вот, подвернулся удобный случай и она решила не упускать его. Поэтому миссис Софи решила тотчас же отправится с Грегори на Оксфорд-стрит 126. Здесь находился роскошный особняк, принадлежащий дочери, полученный ею в наследство от дяди Девида, двоюродного брата по материнской линии. Когда они вошли в гостиную, Грегори предложил бабушке удобно расположиться и отправился в свою комнату за коллекцией значков и других сувениров. Миссис Софи скинула манто и, намереваясь, пройти к красному бархатному креслу у камина, случайно бросила взгляд на настенные часы. - Что это со мной? - вздрогнула она и еще раз посмотрела на часы: - Нет, все правильно, у меня с головой что-то, - пробормотала миссис Софи и устало опустилась в кресло.
Вернулся Грегори с несколькими кляссерами со значками. - Грегори, - обратилась к нему, потухшим голосом, бабушка, - посмотри, пожалуйста, на часы, они верно идут ?
- Да, бабушка, Патрик только вчера их сверял, он всегда это делает по субботам, а мне не позволяет к ним притрагиваться. - Я имею ввиду, - не решаясь снова взглянуть на часы, стала уточнять миссис Софи, - они в правильную сторону идут?
- Да бабушка, сейчас без четверти двенадцать. А зачем это вы спрашиваете? - Я больна, я очень больна, - изменившись в лице, запричитала Софи. С трудом поднялась с места и, потянувшись за манто, уже не обращая внимания на Грегори и его коллекцию, направилась, неровно ступая и спотыкаясь о персидские ковры, к выходу. Как только дверь за бабушкой захлопнулась, Грегори, довольный реакцией бабушки, весело рассмеялся. Бережно положил кляссеры на журнальный столик и поспешил снять со стены сувенирные, прикольные часы.
Нужно отметить особенность этих часов: на циферблате цифры некий выдумщик расположил в обратном порядке и повернул ход стрелок в том же направлении. (Это свое последнее приобретение, он нашел, среди прочего барахла, в сувенирной лавке у турецкого армянина Симона.)
Грегори спешил, опасаясь, как бы мать не застала его за этим занятием, а она, вот-вот, должна была вернуться. Спрятав часы в своей комнате, он на гвоздик вернул семейную реликвию, небольшую икону Святой Девы в серебрянной оправе. Затем, уже облегченно вздохнув, отправился, к соседскому мальчишке, своему однокласснику, такому же заядлому коллекционеру значков и прочих сувениров, как и он, прихватив с собой свою коллекцию и обменный фонд.
***
Вечером, когда после ужина Патрик и Грегори отдыхали у камина, а Паулина Пфайфер, по обыкновению вышивала крестиком любимые ею маки, в дверь постучали и в гостиную вошел взволнованный Джон, кузен по отцовской линии. Он сообщил, что миссис Софи тяжело больна и просит, чтобы Паулина, вместе с детьми, срочно приехала к ним. Естественно засобирались.
Бабушка, бледная, с платком на голове, лежала в постели. Паулина бросилась к матери, причитая и обливаясь слезами.
- Я умираю, доченька,- подала слабый голос миссис Софи: - Со мною, что-то непонятное происходит. Сегодня была у вас в гостях, и, вдруг, мне стало плохо: голова закружилась, все поплыло, стены накренились и стрелки часов, тех, что у вас в гостиной, пошли в обратную сторону.
– Но у нас в гостиной нет часов, там только икона Святой Девы висит,- воскликнула, утирая слезы, Паулина. - Как нет? Вот и Грегори подтвердит это, он сам предложил мне пойти к вам в гости.
- Что я должен подтвердить, бабушка? - Напрягся Грегори. И, пожимая плечами, изображая полную растерянность и недоумение, добавил, - мы с вами в последний раз у дяди Стива виделись, месяц тому назад... Вы что забыли?
Дядя Сурен
Рассказы за чашкой чая…
