В кабинет Леонида Брежнева вошел помощник Цуканов Георгий Эммануилович и положил перед Генсеком программу торжественного концерта по случаю предстоящего XXIV Съезда КПСС.
– Ваше выступление тоже готово, хотите познакомиться?
Леонид Ильич проигнорировал предложение, а перебирая страницы программы, спросил:
– Почему нет Магомаева, я не вижу Магомаева.
Он растерянно посмотрел на Цуканова, желая получить объяснение. Помощник, что-то невнятно пробормотал и, не скрывая своего недовольства, ответил:
– Нужно у Фурцевой спросить.
– Так ты и позвони ей, скажи Лёня просит. И пусть он “Бухенвальдский набат” споет. Когда я слушаю эту песню у меня мурашки по телу и встать хочется, не могу слушать сидя.
– Лучше вы, Леонид Ильич, она меня и отшить может, вас не посмеет.
– Ну, набери.
Цуканов проворно подтянул к себе телефонный аппарат с гербом СССР на наборнике и стал накручивать по памяти номер Фурцевой.
– Этот Мурадели, молдаванин, если я не ошибаюсь.- начал было рассуждать Генсек, но напротив на стене высветился сердитый образ автора романа и Леонид Ильич как ни в чем не бывало продолжил, - а я что говорю, ну конечно армянин, кто этого не знает.
В эту минуту из трубки послышался голос Екатерины Алексеевны:
– Слушаю вас Леонид Ильич.
Брежнев у Цуканова выхватил трубку.
– Катенька, тут вот какое дело. Мне принесли программу второго отделения, а там Магомаева вообще нет.
– Я не поняла, Леонид Ильич, какого второго отделения?
– Ну в первом отделении мы с тобой будем краковяк плясать, а во втором отделении Хиль с Миансаровой.
– Поняла Леонид Ильич. - разулыбалась Екатерина Алексеевна: - а на третье отделение меня пригласите?
– Без тебя шампанское в горле застрянет, - рассмеялся Генсек: – Только пусть Тамара больше про черного кота не поет, надоело слушать. Но ты ей об этом не говори. Поняла?!
– Поняла Леонид Ильич.
– Так ты включи в программу Магомаева, он здорово поет.
– Я не хотела вас беспокоить, у Муслима какие-то проблемы. В Баку на него уголовное дело завели.
– А что там у него?- неподдельно удивился Генсек
– Я не знаю, Леонид Ильич, Щёлоков точно в курсе.
Справка
Никола́й Щёлоков — советский государственный деятель. С 1966 года по 1982 год — министр внутренних дел СССР.
– А я сейчас у Юры (Андропов) узнаю. Он как раз мне нужен.
– А причем тут Андропов, Леонид Ильич, вы у Николая Анисимовича (Щёлоков) поинтересуйтесь.
– Катенька, ты плохо знаешь Юру, он еще тот гусь. Я сейчас разберусь, мы этот вопрос решим.
Леонид Ильич поднял трубку второго телефона с гербом СССР, накрутил четыре цифры. И через несколько гудков услышал голос Юрия Владимировича (Андропов).
– Извините Леонид Ильич, - подобострастно ответил тот, - в комнате отдыха завозился.
– Хорошенькая? - живо заинтересовался Генсек.
– Да, так, не очень, - отмахнулся Юрий Владимирович.
Леонид Ильич кратко обрисовал свою просьбу. Андропов, продолжая плотно прижимать трубку к уху, нажал на голубую кнопку с надписью “Помощник”. Тотчас же появился Шарапов
Справка
Виктор Шарапов — помощник председателя КГБ, генерал-майор КГБ в отставке.
Андропов, продолжая слушать Брежнева, отвел трубку и обернулся к Виктору Васильевичу, попросил его принести личное дело Магомаева. Шарапов вернулся с папкой в руках и положил ее на стол. На папке в левом верхнем углу красовалась надпись “Совершенно секретно - Муслим Магомаев”.
Едва взглянув на первые страницы, Андропов отложил папку и заверил Генсека, что Магомаев будет выступать, хотел было положить трубку, но Леонид Ильич перебил его намерение:
– Но это не все, - продолжил он, - ожидается более трехсот гостей из соц. и кап. стран. Юра, это уже по твоей части, посмотри список, нужно определить, насколько они лояльны к нам, не готовят ли какую нибудь пакость.
– Хорошо, Леонид Ильич и у меня есть вопрос, надо бы обсудить. Как прикажете по телефону или подъехать к вам.
– Я сегодня свободен, заедь.
– Понял, скоро буду, сейчас с Магомаевым утрясу и выезжаю.
Андропов набрал номер министра внутренних дел Щёлокова и вкратце сообщил ему информацию, полученную своими сотрудниками по Магомаевскому делу. Тот попробовал было возразить.
– Слушай внимательно, Коля, - тоном учителя заговорил Андропов, - это дело сфабриковано с целью убрать Магомаева, как конкурента. Этого желают влиятельные люди в Баку, родственники другого шалопая. А будешь сопротивляться, положу Лёне на стол все материалы вместе с фамилиями и вложенной в это дело суммой. В нашем досье есть еще две аудиозаписи. Советую, сейчас же выбросить в мусор все материалы по Магомаеву.
– Да ладно, не кипятись, уберем, какие разговоры, - ответил, смутившись министр.
– Я сейчас еду к Лёне, могу доложить, что дело закрыто?
– Да.
Затем Андропов перезвонил министру культуры Екатерине Алексеевне Фурцевой, сообщил ей о желании Брежнева услышать на торжественном концерте исполнение Магомаевым песни “Бухенвальдский набат”.
– На нем же уголовное дело висит, - растерялась Фурцева.
– Катенка, я только что говорил с Колей, (Щёлоков) дело против Магомаева было сфабриковано. Но теперь все разъяснилось, Магомаев чист.
– А я что, я с большим удовольствием, - осмелела Екатерина Алексеевна.
Затем Юрий Владимирович убрал со стола несколько блокнотов, запер их в сейфе и взяв с собой папку Магомаева вышел из кабинета. Уже в машине указал водителю:
– Давай в Кремль, к зданию правительства и по инерции добавил, - на третий этаж.
– В лифт не поместится Юрий Владимирович.
– Что не поместится? - не понял Андропов.
– Наш мерс, - наивно-услужливым тоном пояснил водитель.
– Ты доиграешься Вася, - вскипел Андропов, - остроумием не блещешь, а все лезешь остроумничать. И вообще замолкни, у меня голова болит
Выпалил сию тираду Юрий Владимирович и, сделав недовольное лицо, уставился в боковое стекло, наблюдая через зеркало за машиной охраны, петляющей за ними. Но языкастый водитель не долго молчал:
– Сами сказали на третий этаж, - проворчал он, стараясь не смотреть на шефа.
– Доконал ты меня, ей богу, пристрелю, не доводи до греха, - теперь уже дружелюбно продолжил Андропов, с любопытством наблюдая за реакцией водителя.
– А я Татьяне Филипповне расскажу, - пробубнил водитель
Справка
Татьяна Филипповна (в девичестве — Лебедева) - вторая жена Юрия Владимировича Андропова.
– Я и ее вместе с тобой грохну. Тоже порядком надоела.
– Понял !
Леонид Ильич сидел за журнальным столиком и вертел в руках распечатанную бутылку армянского коньяка. Увидев Андропова, махнул ему рукой:
– Проходи, проходи.
Андропов прошел к столику и сел на указанное место. Напротив на столе стояла рюмка наполненная армянским коньяком.
– Попробуй, классная вещь.
Юрий Владимирович отложил в сторону папку Магомаева, попутно соображая зачем он ее с собою прихватил. Искоса посмотрел на заманчивый цвет коньяка и поднял рюмку на 33 - 35 сантиметров над уровнем стола или на 124 метра 33-35 сантиметров над уровнем моря. Полюбовался элитным продуктом, хотел было только пригубить, потому как был не особым любителем спиртного, да и здоровье не позволяло. Поднес рюмку к носу, понюхал, ноздрями пошевелил и только пригубил, как автор романа, шкодливый пацан, легонько подтолкнул его за локоть и весь коньяк самотеком в рот и влился, а там в горло, и направился в сторону желудка. Юрий Владимирович даже крякнул от удивления, не понял, как так вышло. Огляделся, а автора романа и след простыл. Но его внимание отвлекло желание срочно закусить. От кавказской остроперчонной бастурмы он отказался в пользу полусладкого печенья “Московские хлебцы” за 26 копеек и схватив одну печеньку, стал усердно жевать.
– Ну, с чем пожаловал? - спросил Леонид Ильич, делая попытку по новой разлить коньяк. Но Юрий Владимирович прикрыл рюмку рукой.
– Понимаю, - разулыбался Леонид Ильич, - она еще ждет?
– Да, - соврал Юрий Владимирович. И по деловому заговорил:
– Вопрос с Магомаевым я уладил, говорил и с Колей ( Щёлоков) и с Катей (Фурцева). А приехал я по другому поводу: Как ты знаешь, мы собираемся военный городок 3-й армии Группы Советских войск в Магдебурге передать немцам. А на территории военного городка еще в 1946 году были тайно захоронены останки Гитлера с Евой и всего семейства Геббельс. И оставлять под немцами это захоронение опасно. Мало ли, затеют какое-либо строительство, наткнутся на кости, а неонацистские настроения в Европе, особенно в последнее время, усиливаются. Вот и превратится эта территория в место поклонения покойному фюреру Третьего Рейха. Нужно кости извлечь, окончательно испепелить, а пепел выбросить в реку Бидериц, она рядом течет.
– Это ты хорошо придумал, главное вовремя. Но ты письмо напиши, официальный запрос, чтобы утвердили и Витя (Подгорный) и Лёша (Косыгин), а не только я. Ты письмо напиши.
Через день, 13 марта 1970 года, письмо особой важности с нижеследующим текстом, вместе с докладной запиской об обстоятельствах дела Магомаева легло на стол Брежнева.
Справка
Текст письма. «В феврале 1946 г. в г. Магдебурге на территории военного городка, занимаемого Особым отделом КГБ при 3-й ударной армии ГСОВГ, были захоронены трупы Гитлера, Евы Браун, Геббельса, его жены и детей (всего 10 трупов), — говорилось в письме. — В настоящее время указанный военный городок, исходя из служебной целесообразности, отвечающей интересам наших войск, командованием армии передаётся немецким властям. Учитывая возможность строительных или иных земляных работ на этой территории, которые могут повлечь обнаружение захоронения, полагал бы целесообразным произвести извлечение останков и их уничтожение путём сожжения. Указанное мероприятие будет произведено строго конспиративно силами оперативной группы Особого отдела КГБ и должным образом задокументировано».
– Лёня, в Казахской ССР муссируются разные слухи по поводу Нелли Джадайбаевой, я как-то тебе докладывал. Теперь новая информация от Георгия Степановича
Справка
Георгий Евдокименко Председатель Комитета Государственной Безопасности при Совете Министров Казахской СССР.
– Разговоры от нее исходят?
– Нет, она как раз пресекает, но дочь… Марина нет, нет да и сболтнет, в компании: “Я с папой каждый день общаюсь”, или словно бы невзначай бросит, “Вот позвоню папе…” – Она действительно на меня похожа?
Андропов утвердительно кивнул головой.
– Может их в Москву перевезти?
– Не советую, они там под надежным контролем.
Справка
Нелли Михайловна Джадайбаева работала секретаршей Леонида Брежнева, в бытность его работы вторым, а затем и первым секретарем Казахской ССР, в 1954-1956 г.г. Марина Джадайбаева, дочь Нелли Михайловны.
– И все же мне непонятно, будет Магомаев петь или нет, - сменил пластинку Леонид Ильич, облокотился о правый подлокотник кресла и придвинул к себе наполненную до краев рюмку.
Возвращение Магомаева
Школьные годы
