Что такое спекулятивная фантастика?

Когда речь заходит о литературе, мало что вызывает больше споров, чем термин "спекулятивная фантастика". Спросите одного человека, что он означает, и он может сказать, что это всеобъемлющий термин, который относится к жанрам научной фантастики, фэнтези, ужасов и всему, что между ними.  Спросите другого, и он ответит что-то совершенно другое - возможно, что спекулятивная фантастика - это просто литературная научная фантастика.

 

Конечно, последнее определение вызывает еще одну дискуссию о том, что отличает литературную научную фантастику от жанровой научной фантастики. Не является ли это просто вопросом вкуса и предпочтений? Независимо от того, где вы находитесь, мы все еще не приблизились к твердому определению этого весьма спорного термина "спекулятивная фантастика".

 

Дискуссия о том, что представляет собой спекулятивная фантастика, не нова. Роберту Хайнлайну в основном приписывают введение этого термина в его эссе 1947 года "О написании спекулятивной фантастики". Он утверждал, что спекулятивная фантастика - это фантастика, которая фокусируется не на науке и технологии, а на реакции человека на новые ситуации, вызванные наукой и технологией. Другими словами, спекулятивная фантастика вращается вокруг человеческих проблем в противовес технологическим чудесам.

 

На первый взгляд, определение Хайнлайна кажется справедливым. Как читатели, мы можем провести различие между научно-фантастическим романом, посвященным космическим путешествиям, полным приключений, и тем, в котором рассматривается, как взаимодействие с инопланетными формами жизни освещает состояние человека. Однако чем больше мы сравниваем концепцию спекулятивной фантастики Хайнлайна с существующими произведениями литературы, тем больше мы сталкиваемся с проблемами.

 

Во-первых, узкий фокус на науке и технологии ограничивает спекулятивную фантастику научной фантастикой и ее ответвлениями. Кто сказал, что фантастическое не может также создавать проблемы для людей? Учитывая, что Роберт Хайнлайн наиболее известен как автор основополагающих произведений научной фантастики, его мнение намекает на определенную предвзятость.

 

С другой стороны, идея человеческой проблемы по сравнению с технологической может быть довольно субъективной. Во многих отношениях эта произвольная мера кажется удобным способом отделить "достойные" научно-фантастические рассказы от низкопробных. Возможно, во времена Хайнлайна это было необходимо, но мы уже давно перешли от необходимости принижать одни произведения, чтобы возвысить другие.

 

Ограничительный, но субъективный взгляд Хайнлайна может быть причиной того, что у нас есть другое широко известное определение: спекулятивная фантастика как зонтичная категория, включающая в себя научную фантастику, фэнтези, ужасы и все поджанры между ними. Вы не можете быть более всеобъемлющими.

 

Идея функционирования спекулятивной фантастики как всеобъемлющего термина вытекает из ее собственного описания. Прилагательное "спекулятивная" происходит от глагола "спекулировать". Другими словами, спекулятивная фантастика задает вопрос, а затем выдвигает гипотезу о вариантах, которые отвечают на этот вопрос. Если мы используем этот подход, то разве не все научно-фантастические и фэнтезийные истории подходят под категорию спекулятивной фантастики?

 

Например, "Пятое время года" Н.К. Джемисин задается вопросом, что произойдет, когда сейсмически нестабильный мир, охваченный апокалиптическими событиями, столкнется со своим окончательным апокалиптическим концом. Серия "Песнь льда и пламени" Джорджа Р.Р. Мартина задается вопросом, как мир, периодически страдающий от бесконечных зим, будет справляться с опасностями холодного времени года, борясь за власть.

 

С другой стороны, будучи настолько всеобъемлющей, спекулятивная фантастика становится еще более запутанной и трудноопределимой. Если любое произведение научной фантастики и фэнтези является спекулятивной фантастикой, то почему бы нам просто не называть его так и не беспокоиться о строгих жанровых определениях? Но если мы примем такой образ мышления, не станет ли читателям сложнее найти то, что им нравится? Некоторые читатели предпочитают твердую научную фантастику, а другим нравится фэнтези. Устранение этих категорий в конечном итоге оказывает читателям плохую услугу.

 

Возможно, мы можем по-другому подойти к вопросу о том, что такое спекулятивная фантастика. Вместо того чтобы использовать одну из двух крайностей, возможно, лучший подход - где-то посередине. Чтобы получить более полезное определение, давайте вернемся к концепции, согласно которой спекулятивная фантастика задает вопрос и отвечает на него вариантами ответов.

 

В романе Эмили Сент-Джон Мандел "Станция одиннадцать" рассматривается вопрос о том, как искусство может выжить в мире, опустошенном эпидемией. Фильм Дени Вильнева "Прибытие", который сам является экранизацией короткого рассказа Теда Чанга "История твоей жизни", спрашивает, сделали бы вы тот же выбор, зная, что эти решения приведут к сердечным страданиям и трагедии в будущем. Последнее даже не похоже на научно-фантастическую или фэнтезийную историю, но, как знают те, кто видел фильм, этот вопрос задается на фоне первого контакта с инопланетянами, язык которых меняет восприятие времени человечеством.

 

Возможно, лучше всего рассматривать спекулятивную фантастику как повествования, которые исследуют мир, каким мы его знаем, и расширяют его границы. Согласно этому определению, спекулятивная фантастика рассматривает наш мир таким, каким он существует сегодня, и представляет себе, что возможно. Если мы используем этот набор условий, то идея спекулятивной фантастики становится более определенной. Она исключает истории, которые уже существуют в рамках существующего жанра.

 

Например, "Песнь льда и пламени", в силу того, что действие ее происходит не в нашем мире, больше не попадает в категорию спекулятивной фантастики. Да это и не нужно. Действие происходит в фэнтезийном мире, и ярлык эпического политического фэнтези более чем адекватен, чтобы охватить ту историю, которую она рассказывает.

 

Между тем, спекулятивная фантастика становится более полезным дескриптором для таких историй, как "Станция Одиннадцать" и "Прибытие". Оба повествования относятся к научной фантастике, но этот жанр как дескриптор не очень помогает читателю или зрителю понять, что это за научно-фантастическая история. В конечном счете, в этом и заключается истинная цель жанровых обозначений: классифицировать рассказы таким образом, чтобы их было легче найти идеальной аудитории.

 

Но реальность такова, что определение спекулятивной фантастики меняется с течением времени. Роберт Хайнлайн определял ее по-своему. Позже в ответ на это появилось определение в виде зонтичного термина. И теперь, в очередной раз, мы ищем баланс между двумя концами спектра, чтобы быть более точными и полезными. Несомненно, дебаты о спекулятивной фантастике будут продолжаться. По крайней мере, мы присоединяемся к хорошей компании. В конце концов, Маргарет Этвуд и Урсула К. Ле Гуин однажды провели знаменитую дискуссию именно на эту тему.