Интервью с Полом Андерсеном

 

Это интервью оказалось одним из самых коротких из множества интервью, взятых Tangent на Minicon 10 в апреле 1975 года для оригинальной инкарнации журнала.

 

Для меня было честью пообщаться с Полом, с которым я встречался несколько раз за эти годы, последний раз, к сожалению, на World Fantasy Con в 1998 году в Монтерее, Калифорния, неполных три года до его смерти.

 

Мне всегда нравились его рассказы и романы. Если честно, несколько лет назад я перечитал все многотомные сборники рассказов и романов Дэвида Фолкейна, Николаса ван Рийна и сэра Доминика Фландри, любовно перепакованные и опубликованные в омнибусных изданиях издательством Baen Books. Таких книг больше не пишут.

 

Пол Андерсон любил писать, и его легион поклонников любил то, что он писал, о чем свидетельствуют многочисленные награды, которые он получал на протяжении всей своей жизни. История показывает, что Пол получил 3 премии "Небьюла", 7 премий "Хьюго", премию "Локус", премию памяти Джона У. Кэмпбелла, 4 премии "Прометей", включая специальную премию "Прометей" за жизненные достижения, премию "Мифопоэтика", был назван Гэндальфом Мастером фэнтези, Гранд-мастером SFWA и был введен в Зал славы научной фантастики. Все это было вполне заслуженно.

 

На каком-то конвенте в 1980-х годах я оказался в переполненной, плечом к плечу, забитой битком комнате отеля рядом с Полом. Было довольно жарко от давки тел. Он повернулся и заметил, что на вечеринке закончилось пиво, а ему ужасно хочется пить. Я сказал ему, чтобы он держался, что я сейчас вернусь. Я вышел из комнаты и помчался в свой номер, где у меня была упаковка пива со льдом. Я схватил ее, вернулся к Полу и предложил ему одну, которую он с благодарностью принял. Я затянул себе одно из пластиковых колец горлышка и отвернулся от него, чтобы потянуть за кольцо и не забрызгать его пеной. К тому времени, когда я повернулся и только начал делать первый глоток своего пива, Пол уже перевернул свою банку, откинул голову назад, допил пиво и мял банку в руке. Я без слов предложил ему еще одну, и мы обменялись улыбками. У этой упаковки пива была очень короткая жизнь.

 

Уход Пола из жизни 31 июля 2001 года стал тяжелой утратой для области SF, его семьи, друзей и всех, кто его знал. По совпадению, Пол ушел из жизни через полгода после того, как 31 января 2001 года скончался один из его самых давних и близких друзей и соратников, Горди Диксон.

 

Несмотря на то, что это не самое исчерпывающее и объемное интервью из всех классических интервью из оригинального Tangent, размещенных здесь (многие впервые), по крайней мере, следующая беседа с Полом Андерсоном даст вам некоторое представление об одном из самых талантливых, эрудированных и высоко ценимых - не говоря уже о действительно хороших людях - людей, которых когда-либо знала эта область. Он был прирожденным рассказчиком. Я призываю вас прочитать его работы.

 

 

Вопрос: Что вы думаете о премиях "Небьюла" и "Хьюго"?

 

Пол Андерсон: В принципе, я думаю, что это хорошая идея - поощрять хорошие произведения, награждая их каким-то признанием. Конечно, все такие награды неизбежно вызывают споры. Премии "Небьюла" и "Хьюго" довольно интересны и в этом отношении. Хотя они охватывают одну и ту же область, их присуждают на совершенно разных основаниях. Так что, я думаю, это дает возможность немного разнообразить признание. С другой стороны, когда признание дублируется, оно становится еще более значимым.

 

Вопрос: Сколько людей на самом деле голосует за премию "Небьюла"?

 

Андерсон: Я не занимался этим вопросом, за исключением одного года, косвенно, когда я был президентом SFWA. Поэтому я не могу сказать, какова текущая ситуация, но во время моего правления я очень хорошо осознал тот факт, что голосование было недостаточным, вы знаете, действительно не статистически значимый процент членов голосовал. Предпринимались постоянные усилия, чтобы улучшить ситуацию. Думаю, с некоторым успехом. Однако я хочу сказать, что в целом, по своему собственному опыту, люди очень честны. Если они считают, что не прочитали достаточно информации по какому-либо вопросу, чтобы чувствовать себя компетентными, чтобы иметь свое мнение, они, как правило, вообще не голосуют.

 

Вопрос: В одних случаях вы пишете исключительно для собственного развлечения, а в других - какую аудиторию вы имеете в виду? Какие практические соображения вы имеете в виду, когда пишете?

 

Андерсон: Я думаю, что первая обязанность любого искусства, включая художественную литературу любого рода, - развлекать, то есть удерживать интерес. Каким бы достойным ни было послание, если оно скучное, вы просто не доносите информацию. Много лет назад я убедился, что не стоит писать то, что мне не хочется писать. Знаете, я это делал. Книги были хороши, они приносили деньги и так далее, но я могу заработать те же деньги или даже больше на том, что мне нравится делать. Я не пишу ничего, что не интересует меня лично, но вы знаете, что существует огромный спектр тем, некоторые из которых не продаются, так что, может быть, я просто напишу это ради этого и отдам в фэнзин или еще куда-нибудь.

 

Вопрос: При создании фэнтезийного мира - насколько важно основывать фэнтезийный мир на стандартах современного мира? Многое из того, что соответствует нашему миру с его логикой, может не соответствовать чисто воображаемому миру с его логикой.

 

Андерсон: Ну, это зависит от того, о чем вы говорите. Во-первых, в фэнтези, особенно в большом количестве, это не нужно, потому что они просто берут готовый мир. В некоторых фэнтези может быть чисто современная обстановка, или архаичная, но исторически реальная, так что уже все сделано за автора. На самом деле, создание целого мира требуется больше в научной фантастике, чем в фэнтези. Но я бы сказал, что в той степени, в какой в научной фантастике или фэнтези вы уходите в воображаемый мир, чем больше деталей, чем больше построения, тем лучше. Но это ни в коем случае не неизменное правило. Правила всегда создавались для того, чтобы их нарушали. Например, Толкиен проделал великолепную работу по созданию воображаемого мира в деталях. С другой стороны, другой великий фантаст, лорд Дансани, никогда не утруждал себя этим.

 

Вопрос: Считаете ли вы, что отсутствие религии в трилогии Толкиена недостатком?

 

Андерсон: Ну, конечно, есть спор, отсутствует религия или нет, вы знаете, нет формализованных прав. Но Толкиен, в конце концов, был христианином, и, безусловно, "Властелин колец" написан с христианской точки зрения. Я бы предположил - мое предположение не лучше вашего, - но я бы предположил, что в рамках его фэнтезийной конструкции мир на той конкретной стадии развития не находился в точке, где требовалась формальная религия. Очевидно, что это мир "после падения", с другой стороны, возможно, до патриархов Библии.

 

Вопрос: Что бы вы тогда сказали о "Воображаемых мирах" Лин Картер, которая утверждает, что нужно включать то или иное и так далее?

 

Андерсон: Нет, я не согласен. Любое подобное утверждение будет справедливо для одних писателей и не справедливо для других. Возьмем, к примеру, Джеймса Бранча Кейбелла. Он не прилагал особых усилий к тому, чтобы быть последовательным, хотя большинство его книг якобы написаны в одной хронологии. Если вы внимательно их прочитаете, то увидите всевозможные несоответствия, и, очевидно, Кейбелл знал об этом, но просто не придавал этому значения.

 

Вопрос: Как много исследований вы провели для "Бури в летнюю пору"? Вы давно интересуетесь Шекспиром?

 

Андерсон: Эту книгу я хотел написать уже много лет, будучи давним поклонником Шекспира. И я никогда не мог понять, как это сделать. Наконец, однажды, почти случайно, моя жена, которая знала, что я хочу это сделать, сказала: "Эй, а не получится ли из принца Руперта Рейнского отличный шекспировский герой? Вау, отпусти меня! сказал я. (Смеется) Затем я провел большое исследование того периода и реальной истории.

 

Вопрос: Что вы думаете о журнальном жанре сейчас, когда он практически мертв?

 

Андерсон: Ну, журналы мертвы, и журнальная сфера в целом находится в плохом состоянии. Но я бы сказал, что старомодный журнальный роман, по крайней мере, процветает как никогда. Кажется, они перешли в книги в мягкой обложке.

 

Но, очевидно, чем больше рынков с точки зрения писателя, тем лучше, не только с материальной точки зрения, чем больше активности, тем больше жизненной силы в той или иной области, и тем больше шансов для людей экспериментировать, находить новые направления и так далее. Так что, да, я, конечно, сожалею о сокращении рынка короткого рассказа по таким причинам.

 

Вопрос: А как насчет антологий короткого рассказа в качестве замены?

 

Андерсон: В какой-то степени они заполняют эту потребность, но дело в том, что по какой-то причине, в общем и целом, сборники рассказов продаются не так хорошо, как романы. Очевидно, что меньше читателей хотят покупать сборники рассказов.

 

Вопрос: Есть ли у вас какие-нибудь личные теории о том, почему это так?

 

Андерсон: Кто знает? Писатели и другие профессионалы в этой области получают удивительно мало отзывов. Писатели-фантасты получают больше, чем кто-либо другой - если они хотят их получать. Ну, знаете, приходят на конвенцию или еще куда-нибудь. Джон Д. Макдональд, пользующийся огромной популярностью, и вполне заслуженной, однажды заметил, что процесс писательства похож на сбрасывание перьев в колодец. Так что если вы так или иначе услышите что-то от 1% своей публики, вам повезло.

 

И, конечно, сам факт общения делает их исключительными. Тот совершенно анонимный читатель где-то там - настоящая управляющая сила, но никто его не знает, и, похоже, нет никакого способа узнать его.

 

Вопрос: Насколько эта анонимная аудитория должна диктовать то, что написано, с точки зрения продаж? Посмотрите на популярность Перри Родана.

 

Андерсон: Я думаю, что это должно зависеть от конкретного писателя. Если он хочет более или менее автоматически реагировать на то, что, по его мнению, является рынком, хорошо, пусть так и ведет свое шоу. В этом нет ничего дурного. Но с другой стороны, большинство писателей так не считают, они хотят быть более независимыми.

 

Вопрос: Не рискует ли писатель стать самодуром?

 

Андерсон: Если только он не настолько глуп, чтобы заплатить издательству Vanity Press за публикацию своей работы - за исключением этого - ему придется продать ее какому-нибудь издателю, который занимается бизнесом не ради собственного здоровья. Должен быть честный шанс получить хотя бы достаточное количество одобрений, чтобы заработать. А это значит, что писатель не может слишком сильно баловать себя. На самом деле, настоящая самоиндульгенция проявляется в небрежном, неаккуратном письме. Высоко индивидуалистичные экспериментальные писатели в научной фантастике, ну, скажем, британская школа, или последняя книга Сэмюэля Дилэни и так далее, нравится ли вам такое или нет, очевидно, что в нее вложено чертовски много труда. Знаете, эти парни не баловали себя, они работали до седьмого пота.

 

Такие вещи - не моя чашка чая. Я не считаю себя компетентным, чтобы иметь мнение об этом. Мне это просто не нравится, но это не значит, что это плохо. Это просто не в моем вкусе. Просто, зная все прошлые работы Дилэни, я знаю, что он не просто пытался подлизаться к кому-то или что-то в этом роде. Он действительно пытался дать нам что-то вроде завещания.

 

Вопрос: Что вы думаете о циклах и тенденциях в научной фантастике, если они вообще существуют?

 

Андерсон: Ну, я думаю, что Алджис Будрайс однажды очень хорошо выразился - мимолетное замечание в рецензии или что-то в этом роде: "Тенденции - это для второсортных". Кажется, что время от времени возникает эстафета, но на самом деле происходит то, что кто-то пришел и пробил новую почву, сделал что-то оригинальное, и это стоит изучить, понимаете, так что, естественно, мы все заинтересованы - многие из нас тоже пробуют себя в этом. Но что касается того, чтобы сделать это направлением на все времена или что-то в этом роде, то так поступают только люди, неспособные к оригинальности. Оригиналы, первопроходцы, они перешли к чему-то другому.

 

Я думаю, что Джим Баэн прав в своем новом направлении. Не то чтобы должен быть объявлен мораторий на мрачные истории, но похоже, что эта тема уже достаточно хорошо отработана, по крайней мере, на данный момент. Какие новые катастрофы вы можете придумать, которые еще не были сделаны? (Смеется) Бывают такие циклы, знаете, лет десять или около того назад была такая волна историй, особенно о псионике, и мы все устали от "пси", а лет за десять до этого была такая волна антиутопических вещей, особенно плохих подражаний "Космическим торговцам". У меня, по крайней мере, было ощущение, что если я прочту еще одну такую книгу, то меня стошнит.

 

Вопрос: Какие книги мы можем ожидать от вас в этом году?

 

Андерсон: Doubleday как раз сейчас должен выпустить сборник рассказов и новелл под названием Homeward and Beyond. Некоторые из них, кстати, ранее не публиковались. Но вы вполне можете дождаться мягкой обложки. (Смеется) И я только что закончил - она ждет на моем столе дома, чтобы пройти последнюю, окончательную проверку - рукопись романа для Signet books под названием A Lady of Andolyn. [Примечание редактора, 12-17-2016: Я не знаю, является ли "Andolyn" правильным написанием, и мне не удалось найти ни одной книги Пола Андерсона с таким названием. Я предполагаю, что издательство Signet изменило название после публикации. Я буду благодарен всем, кто знает об этой книге или изменении названия, если они свяжутся со мной, чтобы прояснить эту небольшую неувязку].

 

Обновление 12-22-2016: Я хотел бы поблагодарить Крейга Ноймайера за раскрытие тайны, связанной с названием (и написанием) романа Пола Андерсона, упомянутого выше: его рабочее название было "Леди Андалин" (а не "Андолин", как было у меня), но издательство Signet действительно изменило название на "Зима мира" и опубликовало его в 1976 году. Загадка раскрыта для тех, кто хочет добавить это название в свою библиотеку.

 

Большое спасибо, мистер Андерсон.

 

Андерсон: О, это было очень приятно.